В частности, как отмечается в отчете, в Таджикистане продолжаются систематические и откровенные нарушения религиозной свободы. Вся религиозная деятельность находится под контролем государства. Правительство Таджикистана оказывает давление на всякую независимую и неподконтрольную властям религиозную деятельность, в частности - деятельность мусульман, протестантов и «Свидетелей Иеговы». Власти отправляют людей в тюрьмы, несмотря на то, что их виновность в инкриминируемых им преступлениях на религиозной почве не доказана. Законы республики строго ограничивают религиозную свободу.

В обстановке повсеместного государственного контроля в Туркменистане наблюдаются серьезнейшие нарушения свободы религии. Продолжаются полицейские налеты и травля зарегистрированных и незарегистрированных религиозных групп. Государственные законы, политика и практика нарушают международные нормы о правах человека, включая свободу религии и убеждений, а новый административный кодекс предусматривает более суровые наказания за нелегальную религиозную деятельность. Туркменский закон не имеет гражданской альтернативы для тех, кто отказывается от военной службы по религиозным убеждениям, известен как минимум один случай задержания члена организации «Свидетели Иеговы», отказавшегося проходить службу из-за своей религии.

В Узбекистане продолжаются вопиющие нарушения свободы совести и убеждений в связи с государственными мероприятиями по серьезному ограничению религиозной деятельности. Власти лишают свободы граждан, не выполняющих официально установленную практику, или тех, кого они объявляют экстремистами, в числе таковых уже не менее 12 тысяч мусульман. Новый закон, вступивший в силу в августе 2014 года, ввел в действие «Профилактический список», в который заносятся все освободившиеся заключенные - для проведения «профилактических мер» в течение как минимум одного года. Закон уполномочивает госорганы продлевать пребывание людей в этом списке более года и разрешает местным властям работать с неофициальными осведомителями для «предотвращения деятельности незарегистрированных религиозных групп».

Кроме Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана в «черный список» USCIRF занесены Центрально-Африканская Республика, Египет, Ирак, Нигерия, Пакистан, Сирия, Вьетнам, Бирма, Китай, Эритрея, Иран, Северная Корея, Саудовская Аравия, Судан.

Несколько лучше, по мнению экспертов USCIRF, обстоят дела в Казахстане и Кыргызстане, однако эти страны также не в полной мере отвечают стандартам свободы совести.

Хотя правительство Казахстана выступает за толерантность в вопросах религии на международном уровне, в 2014 году ситуация со свободой религии в стране продолжала ухудшаться. Принятый в 2011 году закон «О религиозной деятельности и религиозных объединениях» запрещает незарегистрированную религиозную деятельность. Результатом его реализации стали факты закрытия религиозных организаций, полицейских облав, задержаний и штрафов. Обременительные регистрационные требования, предусмотренные законом, привели к резкому сокращению числа зарегистрированных религиозных групп, как мусульманских, так и протестантских.

Правительство Кыргызстана ограничивает свободу религии посредством закона «О свободе вероисповедания и религиозных организациях», принятого в 2008 году, который предусматривает обременительные требования по регистрации, например - наличие 200 местных жителей-основателей, из которых хотя бы один должен проживать в Кыргызстане в течение 15 лет. А проект поправок к этому закону, составленный в октябре 2014 года, резко увеличит государственный контроль в этой сфере. Предложенные международными организациями изменения в закон до настоящего времени не приняты. Кроме того, ужесточен контроль над Советом мусульман Кыргызстана и наблюдались отказы в регистрации новых религиозных организаций.

Как рассказал «Озодлику» источник в Кагане, люди пришли к проходной завода и стали выражать возмущение тем, что ядовитый заводской дым отравляет воздух во всем городе и становится причиной опасных заболеваний среди местного населения. На место события прибыли сотрудники милиции и заместитель хокима (главы администрации) города.

«Приехал замхокима, вышел к протестующим и стал уговаривать их разойтись, обещая, мол, это остановим, то сделаем. Но толку от этих обещаний – ноль. Замхокима тут же заявил, что «мы в этот цех вложили много средств и не намерены его закрывать». Сейчас тут находится спецназ, люди в касках оцепили территорию завода», - рассказал источник радиостанции.

Расположенный в центре Кагана и окруженный махаллями (жилыми кварталами) маслозавод начал работать в 1910 году, обеспечивает работой многих местных жителей. Два года назад появились два новых цеха - синтетических жирных кислот (СЖК) и дистилляции жирных кислот (ДЖК). Ядовитые и зловонные отходы их производства, особенно цеха ДЖК, и возмущают каганцев.

«В этом цехе производят кислоту. Вонь такая – невозможно дышать, ни днем, ни ночью. Погоды жаркие, окна открыть невозможно. На наши жалобы никто не реагирует. Городской хоким до нас не снисходит, областному тоже дела нет до проблем горожан», - сетует один из участников акции протеста.

По словам источника «Озодлика», цех ДЖК не принадлежит маслозаводу, «он просто расположен на его территории. Хозяева цеха – в Ташкенте. Люди давно уже требуют закрыть ДЖК, но приезжавшая из столицы комиссия заявила, что цех безопасен для населения».

Его слова подтвердил один из протестовавших 6 мая: «После наших жалоб, в том числе, в администрацию президента в Каган приезжала специальная комиссия для анализа состава воздуха. 29 апреля комиссия вынесла вердикт: анализы хорошие, загрязнение воздуха не зафиксировано. Но это ложь! Судите сами. У моего десятимесячного ребенка постоянно рвота, у других детей слезают ногти. Аллергия, астма, болезни сердца сейчас во всех семьях. Это все связано с ядовитым воздухом. Но никто из представителей власти не поддерживает народ».

Представитель каганского хокимията (администрации), отказавшись представиться, признал, что цех действительно загрязняет воздух, и «если Ташкент не решит эту проблему, новые акции протеста не заставят себя долго ждать. Но надеяться на то, что цех закроют, не стоит. Постановление о его открытии было издано на уровне правительства, проведены разные экспертизы, за рубежом закуплено дорогое оборудование, в цех вложены миллиарды сумов. И я не верю, что его хозяева согласятся закрыть цех или перенести его в другое место».

Таким образом, каганцам придется и дальше дышать отравленным воздухом. Самое время Экологическому движению Узбекистана отвлечь свое внимание от предприятий Таджикистана, против деятельности которых оно проводило целую кампанию, и заняться проблемами, которые создают согражданам узбекских экологов отечественные заводы и фабрики, потребовав принять неотложные меры по прекращению загрязнения окружающей среды.

Снос памятников участникам борьбы с нацизмом приобретает в Узбекистане все более массовый характер. Ташкентскому веб-изданию AsiaTerra (редактор - известный журналист Алексей Волосевич) стало известно, что недавно были разрушены еще два таких памятника: один – в городе Навои, второй – в Красногорске, небольшом городке в Ташкентской области. Узбекские власти стараются действовать без огласки, поэтому известно об этом стало только спустя несколько месяцев.

Памятник. снесенный в городе Навои

Первый из снесенных монументов, изображавший скульптурную композицию в виде воина с автоматом и провожающей его женщины в белой одежде, был уничтожен, по сведениям веб-сайта AsiaTerra, минувшей зимой. Сейчас на его месте просто голое пространство.

Памятник, снесенный в Красногорске. Фото 2012 года

Второй, находившийся в Красногорске и представлявший собою стелу с барельефом, в художественно-символичной форме изображавшем Героя Советского Союза, национального героя Италии Федора Полетаева, был разрушен то ли в конце лета, то ли в начале осени 2014 года.

Федор Полетаев, напоминает AsiaTerra, - это советский солдат, участник итальянского движения Сопротивления, единственный иностранец, удостоенный золотой медали «За военную доблесть», - высшей и очень почетной награды Италии.

Памятник Полетаеву, установленный в 1972 году, несколько недель крушила специально прибывшая из Ангрена бригада рабочих (он оказался слишком прочным). По словам жителей города, на которых ссылается издание, когда началась подготовка к сносу памятника, они обратились в местный хокимият (городскую администрацию) с протестом, однако им ответили, что они сами тут всё решают, и что вместо памятника герою войны будет установлена скульптура Скорбящей матери.

В результате памятник раздолбали, а на скульптуру денег не нашлось, и сейчас жителям предлагают сдавать деньги на ее установление. А поскольку подобным желанием горожане совсем не горят, то сегодня на том месте стоит пустая стела, и больше ничего.

Полный текст и фото в высоком разрешении - на веб-сайте AsiaTerra

В память о тех, кто воевал на фронтах Великой Отечественной войны и трудился в тылу, приближая День победы, мы продолжаем публиковать воспоминания родных и близких участников Второй Мировой. Сегодня о своем родном дяде Алексее Петровиче Мелякове рассказывает жительница Ташкента Елизавета Баталова. Восемнадцатилетним юношей запомнили его родные и близкие. Алексей ушел на войну добровольцем и уже не вернулся. Сведений о нем осталось очень мало – всего несколько писем с фронта. Не успел получить он и наград. Но человек, отдавший свою жизнь за то, чтобы жили другие, - уже герой.

«Ах, война, что ж ты сделала, подлая:

Стали тихими наши дворы…»

Таким же тихим стал уютный и солнечный ташкентский двор в центре города, по улице Кирова, 19, в котором жили, любили, дружили пятнадцать мальчишек и из которого они ушли добровольцами на фронт, когда им едва исполнилось по восемнадцать лет. С фронта никто из них живым так и не вернулся. Их имена, как и имена других воинов-узбекистанцев, погибших на этой войне, высечены в Книгах Памяти, что на Красной площади Ташкента, и живут в сердцах родных.

Одним из этих мальчишек-добровольцев был и мой родной дядя, Алексей Петрович Меляков, 1925 года рождения. Он ушел на фронт весной 1943 года с первого курса юридического факультета Среднеазиатского государственного университета Ташкента. По рассказам моей мамы и бабушки, Алексей был сильным, веселым и добрым парнем, любил играть с друзьями в дворовые мальчишеские игры, например, в лапту и, конечно, футбол. Провожали ребят всем двором, как положено, с наставлениями. А эти «хохлатые воробьи» обещали скоро вернуться домой, потому что были уверены, что победят фашистов и убьют Гитлера.

Алексей после окончания школы, 1942 год.

Сначала Алексея отправили в какое-то училище, как говорит моя мама, недалеко от Ташкента. А уже в августе 1943 года семья получила его первое письмо с фронта. Как мне кажется, это письмо «повзрослевшего до поры» мальчика.

Здравствуйте, дорогие родители, папа, мама и сестра Нина. Во-первых, сообщаю, что я жив и здоров, чего и вам желаю. Папа, я сейчас нахожусь на фронте, Карело-Финском, и очень трудно приходится, враг не отступает без боя ни на метр, но все равно мы перемалываем его и гоним на запад. Кругом болото, озеро, по колено в воде, даже по горло в воде сидишь целыми днями, и кругом снаряды, мины, пули, так и гляди, щелкнет. В одном населенном пункте мы его так погнали, что он даже бросил с себя гимнастерки, сапоги, в общем, бежал в одних кальсонах. Это письмо пишу на отдыхе, прогнали его на 200 и больше км, остался жив и невредим. Папа, прошу вас, сообщайте чаще, как вы живете и как здоровы. Вот пока все новости. Писал ваш сын Леша М. Жду ответа, пишите чаще.

Все его письма бережно хранятся в нашем семейном архиве. Воевал мой дядя на Карело-Финском фронте в качестве артиллериста-наводчика, где и был смертельно ранен. В одном из последних писем Алексея Мелякова с фронта он не столько пишет о тяготах военной жизни, сколько проявляет беспокойство за семью – родителей и сестру.

15/II – 44 г. Здравствуйте, дорогие родители, папа, мама, сестренка Ниночка. Целую я вас и посылаю вам горячий гвардейский привет. Папа, решил написать письмо в связи с изменением моего адреса. Живу я по-старому. Это письмо пишу на занятиях, в походе остановились у одной старушки. Погода холодная, снег на метр, трудно ходить по снегу, морозы до 25ᵒ, постоянно 10–15ᵒ. Вот одно меня тревожит: Таня в Москве рядом со мной, и никак не увидимся. Папа, пропишите, как вы живете, какая погода стоит, наверно, уже тепло, как Нина перейдет в 9 кл. Ей нужно обязательно кончить 10 кл. Пропишите, как живет тетя Таня, бабушка Валя. Пока до свиданья. Жду с нетерпеньем ответа. Целую, ваш сын Леша М.
 

От полученных ранений Алексей скончался в сентябре 1944 года в эвакуационном госпитале Ленинградской области, пробыв на фронте год с небольшим. Ему было всего 19 лет. Несмотря на то что мы не располагаем какими-либо сведениями о его наградах, Алексей погиб, как настоящий герой – на поле боя, получив смертельные ранения в битве против нацистских войск.

Похоронка. Мой дядя Алексей (слева) со своим фронтовым другом (имя неизвестно).

Наша семья благодарна проекту «Ферганы» за возможность увековечить память узбекистанцев и выходцев из других бывших советских республик Центральной Азии, воевавших против фашизма на разных фронтах Великой Отечественной войны. Это также шанс еще раз напомнить потомкам о наших близких и всех тех, кто боролся с одним из самых страшных преступлений против человечества XX века. Мы, члены семьи Алексея Мелякова, предлагаем издать Книгу Памяти узбекистанцев, участвовавших в Великой Отечественной войне. Думаю, родственники героев Великой Отечественной готовы принять посильное финансовое участие в издании такой книги.

Елизавета Баталова