Служба Рассылок Городского Кота

Русский Журнал. Круг чтения
http://russ.ru/krug
----------------------------------------------------------------------------
Все дискуссии "Круга чтения" http://russ.ru/forums/msg/936/936.html
Список рубрик РЖ http://russ.ru/journal/archives
Поиск по РЖ http://russ.ru/search
----------------------------------------------------------------------------
Книга на завтра
http://russ.ru/krug/kniga/current.htm

Ксения Рагозина

Детектив с романом

М.Агеев / Марк Леви. Роман с кокаином. - М.: Согласие, 2000.

Суд времени - суд окончательный, хотя и не всегда безошибочный: не предрешая того,
кто будет прав, кто не прав, допускаю, что суд этот может и разойтись с нашими суждениями,
в особенности о тех, кто, мало прожив, сравнительно мало и дал.
Г.Адамович. Одиночество и свобода

Всегда несколько подозрительно единственное удачное произведение автора, ничем кроме
не прославившегося. Тем более подозрительно, если это произведение - дебют, а дебют
этот - роман. Писатель, появляющийся ниоткуда, сразу, не прогрессируя в мастерстве
на глазах восхищенного читателя и въедливой критики, и исчезающий тоже в никуда,
вызывает вполне справедливое недоумение и подозрения в том, что автора никакого и
не было, зато была шутка, чей-то подвох, короче - мистификация. И если современниками
в 1930-е годы подпись автора "Романа с кокаином" - М.Агеев - воспринималась совершенно
спокойно, точнее никак, то в середине 80-х, на новой волне интереса к "Роману с кокаином",
вокруг этого явного псевдонима развернулась пламенная полемика, прибавившая популярности
произведению.

Роман, собственно, более всего и интересен захватывающей детективной историей определения
авторства (Набоков! нет, не Набоков! но... может, все-таки Набоков?..), филологическими
мордобоями и литературоведческими скандалами, "открытиями" и открытиями, "разоблачениями"
и разоблачениями, свидетелями которых стали мирные литературоведы-"эмигрантщики"
и добрая публика, надеющаяся получить еще один, внеплановый роман любимого Набокова-Сирина.

Так вот, история на самом деле такова.

"Роман с кокаином" первый раз явился читателю во многом благодаря усилиям Г.Адамовича.

Рукопись под названием "Повесть с кокаином" пришла по почте из Константинополя в
феврале 1933 года в парижский журнал "Иллюстрированная Россия" (для участия в конкурсе
произведений новых авторов) на имя Адамовича, который с 1929 года вел в издании "Литературную
неделю". Повесть тогда лишили права публикации, так как произведения подписывались
псевдонимом или девизом, о чем автор не позаботился. Адамович передал понравившуюся
рукопись Н.Оцупу, редактору "Чисел", после чего по соглашению с "Иллюстрированной
Россией" "Числам" перешли авторские права на нее.

Повесть печаталась в еженедельнике "Иллюстрированная жизнь" (1934, ## 1-17; 15 марта
- 5 июля); в "Числах" предполагалось опубликовать ее полностью. Однако по финансовым
причинам "Числа", журнал молодой парижской эмигрантской литературы, прекратились
на 10-й книге в 1934 году. Только первая часть повести успела увидеть свет (Агеев
М. "Повесть с кокаином (По запискам больного)", 1-я часть. "Числа", 1934, #10. С.31-69),
авторские же права остались у редакции.

М.Агеев сразу же обратил на себя внимание критики. В рижской газете "Сегодня" (1934,
12 июня) дал положительную рецензию П.Пильский, в Риге критик не менее влиятельный,
чем Адамович вместе с Ходасевичем для Парижа; Г.Адамович свою рецензию на десятую
книгу "Чисел" начал с разбора повести, отметив, что "на этот раз "Числам" посчастливилось:
они "открыли" настоящего писателя", повесть которого "излучала какой-то магнетизм,
покоряла, захватывала" при том, что "со "столичной" точки зрения не все в ней сделано
именно так, как нынче принято" (Адамович Г. // Последние новости. 1934. 28 июня.
# 4844. С.2). На "Повесть с кокаином" восторженно откликнулся Д.Мережковский: "Когда
он успел "выписаться", если выписываться надо? У него прекрасный, образный язык.
Не уступает, с одной стороны, Бунину, с другой - Сирину. Соединяет в языке (в изобразительности)
плотную, по старым образцам вытканную, материю бунинского стиля с новейшей блестящей
тканью Сирина. Это - внешность. А дальше - надо заб!
ыть и Бунина с его плотностью, и Сирина с пустым блеском искусственного шелка, а
вспомнить... пожалуй, Достоевского, - только Достоевского тридцатых годов нашего
века" (Меч. Варшава. 1934. 5 августа). О влиянии Достоевского писал и Г.Адамович.

Так что все для молодого и начинающего шло не так уж плохо. И не за горами уже было
отдельное издание под названием "Роман с кокаином" (Агеев М. Роман с кокаином. -
Париж. Издательская коллегия парижского объединения писателей. 1936).

Секретарь редакции "Чисел" Ю.Фельзен и В.Яновский издали повесть вместо "Домой с
небес" Бориса Поплавского, рассчитывая окупить книгу М.Агеева подпиской; и не просчитались
(В.С.Яновский. Поля Елисейские. Книга памяти. - "Серебряный век", Нью-Йорк, 1983.
С.26). Яновский пишет, что для Поплавского отказ от его рукописи был "предательским
ударом" (В.С.Яновский. Там же. С.26) [явная неточность: Б.Поплавский погиб еще в
1935 году; но сам эпизод не без мистики, так как убила поэта сверхдоза наркотика].

Книга получила неплохую прессу. Одна из первых рецензий на роман, принадлежащая самому
В.Вейдле, заканчивается выводом: "Она [книга] местами беспомощна, но нигде не поддельна.
Не понравиться она может, но ее не так легко забыть" (Вейдле В. // Круг. 1936. Кн.2.
С.157). Владимир Вейдле счел, что повесть переименована неудачно, "должно быть совсем
не по воле автора". Но саму книгу оценил очень высоко, несмотря на все претензии
к языку.

То, что Вейдле назвал "дефектами языка", В.Ходасевич счел языковой неряшливостью,
дополняющей общие недостатки книги, которая "оказывается иллюстрацией к прописным
истинам", т.к. "ослабляет и снижает рассказ прямыми рассуждениями и морализированиями,
всегда банальными, а подчас и несколько пошловатыми" (Ходасевич В. // Возрождение.
1937. 9 января. #4060); но Ходасевич в своей отрицательной рецензии отметил также
"подкупающую искренность" передачи содержания у Агеева.

Вейдле утверждал, что "убедительностью этой передачи и исчерпывается художественный
смысл и духовное содержание книги" (Вейдле В. // Круг. 1936. Кн.2. С.156).

Отрицательно отнесся к книге влиятельный деятель эмигрантской культуры Альфред Бем.
Он так же, как и Мережковский, считал, что "М.Агеев находится под большим влиянием
Достоевского. Это влияние, правда, чисто внешнее, без проникновения в самую суть
его творчества <...> Роман М.Агеева, несмотря на несомненную талантливость автора,
с трудом дочитывается до конца, так как уже с первых страниц знаешь, что перед тобой
клинический случай, который в итоге может привести лишь к постановке диагноза болезни,
но не в состоянии дать никакого художественного разрешения". В целом Бем счел роман
неорганичным и неряшливо написанным, оставляющим "чувство какого-то внутреннего раздражения"
(Бем А. Литература с кокаином // Меч. Варшава. 1938. 7 августа. # 31). Г.Адамович,
который еще в 1934 году пообещал написать об Агееве статью, как только выйдет книга,
увидел в "Романе с кокаином" преемника "Подростка" Достоевского; Адамович пришел
к выводу, что книга Агеева религиозна, "его повесть пленяет по!
стоянным сплетением двух линий, - ангельской и звериной <...> в бодлеровском значении"
(Адамович Г. // Последние новости. 1936. 3 декабря. #5732. С.3). На роман откликнулась
также Н.Резникова (Резникова Н. // Рубеж. 1937. #5) - в Китае, П.Пильский в Риге
второй раз написал об Агееве (Пильский П. // Сегодня. 1936. 10 декабря. #341). Кроме
этого романа (повести - по авторскому определению), М.Агееву принадлежит только рассказ
"Паршивый народ" (печатался в журнале "Встречи", 1934, #4), более ничего до второй
мировой войны в изданиях эмиграции у него не выходило.

Не правда ли, складывается впечатление, что вся эмиграция только и делала, что обсуждала
новый роман? Я вас разочарую: широкое освещение любого хотя бы чем-то примечательного
литературного явления было нормальной практикой для эмигрантской критики. Так что
свежая критика отшумела, а о романе и его авторе забыли на полвека.

В.Варшавский полагал, что М.Агеев "пропал без вести" (Варшавский В. Незамеченное
поколение. Нью-Йорк, 1955. С.170). Глеб Струве в своем обзоре эмигрантской литературы
удивился лишь тому, что Адамович считал Агеева "настоящим писателем", по мнению самого
Струве, "Повесть с кокаином", носящая подзаголовок "По запискам больного", этот подзаголовок
вполне оправдывает <...> своей общей патологической направленностью" (Струве Г. Русская
литература в изгнании. Нью-Йорк, 1956. С.307-309).

По общепринятой легенде, "Роман с кокаином" вернула к жизни Лидия Швейцер, которая
разыскала его на полке букинистического магазина в 1983 году. Роман в тот же год
перевели на французский язык, затем издательство "Даттон" (Нью-Йорк), купив права,
осуществило перевод на английский, а по-итальянски книга вышла сразу в двух издательствах
("е/о" и "Мондадори"). В переводах роман был прекрасно принят критикой, стиль его
сравнивался с прустовским, честность изложения - с описаниями у Сэлинджера. Майкл
Генри Хейм, автор предисловия к американскому изданию, поставил М.Агеева рядом с
де Куинси.

Здесь заканчивается период литературной небезызвестности романа и начинается период
известности сенсационной.

На русском языке "Роман с кокаином" переиздали в Париже в 1983 году, а вскоре Н.А.Струве
выдвинул (К разгадке одной литературной тайны: "Роман с кокаином" М.Агеева // Вестник
РХД. I-II. 1985. # 144) и попытался обосновать (Спор вокруг В.Набокова и "Романа
с кокаином". // Вестник РХД. I. 1986. # 146. С.156-172) гипотезу о том, что под псевдонимом
М.Агеев выступил В.В.Набоков.

"Из всех эмигрантских писателей только Сирин-Набоков достигал такого мастерства,
причем построение "Романа с кокаином" напоминает целый ряд романов Набокова 30-х
и более поздних годов" (Вестник РХД. I. 1986. # 146. С.166), "из безымянных или малоизвестных
произведений эмигрантской литературы "Роман с кокаином" полвека спустя выплыл наконец
на берег известности. А завтра, смеем надеяться, он станет девятым по счету русским
романом одного из самых виртуозных, но и жутких писателей ХХ века" (Там же. с.179).
Семья Набокова категорически опровергла эту версию (Набокова В. // Русская мысль.
1985. 13 декабря; Набоков Д. // Nabokoff V. Der Zauberer, Reinbek, 1987).

На сходство стиля М.Агеева и Сирина указывал еще Д.Мережковский (Мережковский Д.//
Меч. Варшава, 1934. 5 августа), версий же авторства бытовало несколько: роман приписывали,
например, парижскому книготорговцу М.С.Каплан (1893-1979), а Эндрю Филд, биограф
Набокова, высказывал предположение, что "Роман с кокаином" написал Георгий Иванов,
пародируя Набокова, чтобы тому отомстить (Field Andrew. The Life and Art of Vladimir
Nabokov. - Macdonald: Queen Anne Press, 1987), поэтесса Л.Д.Червинская и В.С.Яновский
определенно называли другое имя - Марк Лазаревич (Леонтьевич, Людвигович) Леви (Струве.
С.276-277).

Первым откликом в поддержку "открытия" Н.А.Струве можно считать рецензию Ю.Кублановского,
посчитавшего, что "неопознание авторства указывает на то, как мало, в сущности, вслушивались
в музыку набоковской прозы даже такие проницательные критики, как Адамович и Ходасевич"
(Кублановский Ю. Вестник РХД #144. // Русская мысль. 1985. 8 ноября. #3594. С.10).
С опровержением версии Н.А.Струве тогда же выступили Д.Савицкий (Савицкий Д. "Роман
с кокаином" - Набоков? // Русская мысль. 1985. 8 ноября. #3594. С.10), не поверивший
в "водевиль, разыгранный Набоковым", и З.Шаховская (Письмо Никите Струве, 12.8.85.
Опубликовано в ВРХД, I. 1986, #146), видевшая даже мистификаторские "шишковские"
стихи в 1938 году и считавшая "роман по существу антинабоковским".

Полемика, преимущественно вокруг авторства романа, длилась около десяти лет (См.,
напр., публикации: Williams F. // Times Literary Supplement. 1985. 5 июля; Eshelman
R. // Wiener Slawistischer Almanach. 1989. # 24; Червинская Л. // Liberation. 1985.
26 декабря; Borman A. // Frankfurter Rundschau. 1987. 5 января).

Многие из читатей РЖ вспомнят, как в 1989 году "Роман с кокаином" был напечатан в
рижском журнале "Родник" (1989. ## 6-11).

На следующий год он был опубликован сразу двумя московскими издательствами - "Художественной
литературой" и "Террой" - общим тиражом более полумиллиона экземпляров. В предисловии
к худлитовскому изданию Н.А.Струве доказывал свою версию, вновь проводя сравнительный
анализ стилистики Набокова и Агеева (Струве Н.А. Роман-загадка // Агеев М. Роман
с кокаином. М.. 1990).

Д.Волчек в предисловии к терровскому изданию отстаивал авторство М.Леви, и этой точки
зрения придерживалось большинство исследователей (Волчек Д. Загадочный господин Агеев
// Родник. 1989. # 11; Равдин Б. Об авторе "Романа с кокаином" // Даугава. 1992.
# 2. С.171-174; "Был такой писатель Агеев...": Версия судьбы, или О пользе наивного
биографизма / Публ. Г.Г.Суперфина и М.Ю.Сорокиной // Минувшее. Исторический альманах.
Т.16. М.; СПб., 1994. С.265-285; Парфенов М. М.Агеев (1898-1973). Загадка в пяти
действиях // Агеев М. Роман с кокаином (По запискам больного). Роман. Паршивый народ.
Рассказ. Париж, 1995. С.5-10; Рейтблат А.И. Агеев М. // Писатели русского зарубежья
(1918-1940). Ч.III. М., 1995. С.183-185).

Любопытной иллюстрацией к полемике может являться книга, объединившая под одной обложкой
романы и В.Набокова, и М.Агеева (В.Набоков. Король, Дама, Валет. М.Агеев. Роман с
кокаином. - "Карелия", Петрозаводск, 1992.)

Архивные находки в Мюнхене, Риге и Ереване, связанные с М.Л.Леви, не убедили Н.А.Струве,
который продолжал настаивать на своей версии, лишь немного ее видоизменив.

Теперь он предположил, что хитроумный Набоков избрал Леви "посредником-участником
в мистификации" эмигрантских критиков (Струве Н.А. Еще об авторстве "Романа с кокаином"
// Вестник РХД. 1995. # 172. С.169-172). А почему бы и не унизить ужасного "Мортуса"-Адамовича,
ввести его в заблуждение, его, "ненавистника" Набокова, заставить положительно высказаться
о юном даровании - Агееве? Логика какая-то в этом, конечно, есть. Кривенькая, но
есть.

Тогда же Н.А.Струве заявил, что признает только филологические доказательства авторства.
Заочный вызов принял Иван Толстой, хотя он и считал спор потерявшим смысл после публикации
архивных материалов о М.Леви в т.16 альманаха "Минувшее".

Ив.Толстой дал упругий и ловкий анализ набоковской метафоры в сравнении с "метафорическими
сбоями" Агеева (Толстой Ив. Тропою тропа, или Почему не Набоков был автором "Романа
с кокаином". // Звезда. 1995. #3).

В 1997 году А.И.Серков опубликовал письма Марка Леви Николаю Оцупу, хранившиеся до
того в личном архиве последнего в Институте славянских исследований (Париж), чем
окончательно доказал авторство "Романа с кокаином".

В одном из писем, в частности, содержались последние, завершающие фразы романа, пропущенные
в рукописи и не вошедшие поэтому ни в одно издание: "Это было все, что осталось после
Вадима Масленникова, если не считать заношенного белья, рваного платья и маленького,
желтого стекла, пузырька, на этикетке которого значилось: 1 gr. Cocain hydrohlor.
E.Merk in Darmstadt". (Серков А.И. "Сорбоннисты" и "архивисты", или Еще раз об авторстве
"Романа с кокаином" // Новое литературное обозрение. 1997. # 24. С.260-266).

Вот, собственно, и все. А теперь - почитаем.

----------------------------------------------------------------------------
Дискуссии рубрики "Круг чтения":
Творчество Виктора Пелевина
Новые книги
Чей это портрет?
http://russ.ru/forums/msg/936/936.html

Книга на завтра http://russ.ru/krug/kniga/current.htm
Выбор Пушкина http://russ.ru/krug/vybor
Чтение без разбору http://russ.ru/krug/razbor
Новости электронных библиотек http://russ.ru/biblio

Авторы Русского Журнала. Досье http://russ.ru/journal/dosie

Гуманитарные ресурсы России http://russ.ru/info

----------------------------------------------------------------------------
Вы можете написать отзыв на каждую публикацию РЖ на сервере http://russ.ru или высказать
свое мнение о журнале в целом в "Книге отзывов" http://russ.ru/forums/msg/945/945.html
----------------------------------------------------------------------------
(с) Русский Журнал. Перепечатка только по согласованию с редакцией.
Подписывайтесь на регулярное получение материалов
Русского Журнала по e-mail: http://russ.ru/subscribe/
Russian Journal   mailto:russ@russ.ru    http://russ.ru/