Пора завязывать с размежеваловом, выясняловом и далеко идущими обобщениями; и так уже на душе - точно сержики нахезали. Вернемся к азам, к первородным формам литметадискурса. Простейшая его единица, кварк и коацерватная капля - рецензия. Жанр-молекула, нет в критике ничего проще и ничего сложнее. Автор-читатель; автор-объект; частное суждение первого о втором. Хоккейная (от "хокку") структура. Высокий минимализм.
Капель за последние дни накопилось множество, знай выбирай. Собственно, только выбирать-то и остается; комментировать первоклассные рецензии затруднительно; удачная рецензия, будто монада, не имеет окон, легированная поверхность прочна, оценочных слов особо не нацарапаешь - ни комплиментарных, ни наоборот.
Так что уподоблюсь я нынче Яне Соколовой и на милетский манер составлю для вас перечень ссылок - уик-эндный ассортимент чтива, приятного и полезного для мозгов.
На мое счастье, вчера ВячеславКусту... пардон, Курицын поименно перечислил богатырей, стерегущих актуальные рубежи российской критики: самого себя, Дмитрия Ольшанского и Льва Данилкина. С них и начнем.
"Дальше сто первой" - колонка аннотаций в газете "Время MN". Целиком - про новинки от "Нового литературного обозрения". Весомые, качественные буквы произвел здесь Курицын В.Н., 1965 года рождения, выпускник УрГУ и РГГУшной аспирантуры, действительный член Академии русской современной словесности:
"В нижеследующих откликах... найдется место и для критических стрел...Что касается авторского текста, то в двух книгах разнится и замысел, и исполнение...Обобщающий тезис... вполне уныл своей удручающей бинарностью...Потоки разнородных фактов, нанизанных на гибкий шампур яростной эмоции..."
А?!
"Гнев Божий". Ольшанский о романе Ника Кейва, переведенном на русский язык Ильей Кормильцевым. В данном случае (возможно, потому, что Австралия от нас слишком далеко и кальвинизм - зверь не такой опасный, как фашизм) практикуемый Димой вульгарно-социологический метод дает эффектные плоды. А вот в целом одобряя "экстремальный детектив" Вяч.Курицына "Акварель для Матадора", Ольшанский явно сдерживался, и правильно: Попович Муромцу глаз не выклюет. Думаю, попадись Мите в любом другом произведении фраза о минетчице, которая заглатывает сперму с жадностью, точно блокадник - пайку, обвинительный вердикт не заставил бы себя ждать.
Данилкин (сегодняшняя "Афиша") - фирменный, качественный Данилкин, и нет порока в нем. Эссе об "Идиоте" Федора Михайлова для моей коллекции монад не очень подходит - там далеко идущие обобщения содержатся, будь они неладны; зато миниатюры про Гора Видала и про Джулиана Барнса - в лузу, в яблочко и в самый раз. Особенно же греет мастерская переработка, которой Лев (наверняка не заглядывая в РЖ) подверг нашу доморощенную аннотацию на "Хрустальный лес" Дж.Г.Балларда: был полуфабрикат, стал карбункул. Вот оно то, ради чего стоит служить в онлайне бук-ревьюером.
Еще выберу из "Афиши" безделкуЕкатерины Деготь о мемуарах Хармсовой вдовы - ибо Катя видный деятель, прекрасный человек, блестящий стилист и давно не публиковалась в периодике. А из "Газеты.ру" - вариацииОльги Гринкруг на тот же сюжет. Ибо Ольга была во Флоренции.
Из последней "ЛГ" не выберу ничего - даром что взамен регулярной литтетрадки там нарисовался сплошь рецензионный "Книжный развал". Беда с газетой; похоже, хроническая финансовая депривация усугубляется у тамошних должностных лиц благоприобретенным пофигизмом. Гоним-де лажу - и плевать, и за это скажите спасибо. Назло папе отрежу уши.
Можно ведь и не жируя выпускать профессионально полноценный продукт - как делает редакция "Экслибриса "НГ" в периоды творческого подъема. Последний номер EL - крайне удачный. По случайному совпадению, я читала все нижеперечисленные книги, и во всех без изъятия случаях моя личная оценка была полярно противоположна оценкам нижеперечисленных критиков. И все без исключения рецензенты заставили меня свою оценку в той или иной степени пересмотреть.
"Пустыня Абиш". Иван Извеков о сборнике Уолтера Абиша "Сколь это по-немецки".
Но главный (для меня) материал выпуска - пронзительный сонетИрины Каспэ на тему романа Д.Делилло "Имена". Я никогда не видела Ирину, однако мне почему-то кажется, что и внешне она похожа на свои тексты - воплощенная монада. "Все может быть. Ничто не будет как раньше. Все сохранится на своих местах, за исключением того, что еще совсем недавно являлось жизнью".