Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Эконометрика

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка Подписчиков 938 RSS
←   Октябрь 2009   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней 8 выпусков (3-4 раза в месяц)


Сайт рассылки: http://orlovs.pp.ru/ivst.php
Открыта: 29-06-2000
Адрес автора: science.humanity.econometrika-owner@subscribe.ru

Автор
Орлов А.И.

Статистика

938 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Эконометрика - выпуск 457


Здравствуйте, уважаемые подписчики!
*   *   *   *   *   *   *

Вы читаете 457-й выпуск рассылки "Эконометрика" от 26 октября 2009 года.

К публикациям по неформальной информационной экономике будущего примыкают статья А. Самарского "О концепции технологических укладов и о некоторых перспективах капитализма" и разъяснение Ф.И. Бинштока "Это полный отказ от социализма" по поводу концепции т.н. "рыночного социализма".

Приводим статью С.Г. Кара-Мурзы "Постиндустриальное общество как объект гипостазирования", показывающую экономическую неэффективность информационно-компьютерных технологий.

В статье "Дума ударила по бедности потребительской корзиной" Л. Новиковой наглядно продемонстрировано, как можно создать видимость благополучия и эффективного развития, разработав для этого соответствующие инструменты экономических измерений.

Все вышедшие выпуски доступны в Архиве рассылки по адресу http://www.subscribe.ru/archive/science.humanity.econometrika.

*   *   *   *   *   *   *

О концепции технологических укладов и о некоторых перспективах капитализма

Андрей Самарский

Всякий раз в период экономических кризисов экономисты, ученые, как сейчас модно выражаться - интеллектуалы, начинают говорить о серьезных недостатках рыночной экономики и о необходимости их устранения. Порой говорят о новой экономической модели или даже о новой экономике в принципе. Академические ученые все чаще заявляют, что нам нужны новые - научные подходы в экономике, да и само общество должно быть "обществом, построенным на знаниях".

Сама по себе идея очень нужная и хорошая. Ведь наше современное общество, несмотря на то, что в нем доминируют очень развитые с научной и технологической точки зрения производительные силы, нельзя назвать организованным по-научному. Ведь далеко не все, что называется "научным", имеет действительную научную суть.

В последнее время надежды общества связывают с инновациями, которые должны послужить основой новой экономики. Хотелось бы подробнее рассмотреть одно из самых модных направлений в рамках теории инновационного развития - концепцию технологических укладов.

Эту концепцию поддерживает российский экономист Сергей Глазьев. Сам он причисляет себя к представителям "новой парадигмы в экономической науки", которые развивают работы Н.Д. Кондратьева и Й. Шумпетера и объединяются в международную исследовательскую сеть ГЛОБЭЛИКС.

Global Network for Economics of Learning, Innovation, and Competence Building Systems - международная сеть исследователей, применяющих концепцию "систем обучения, инноваций и формирования компетенций" (LICS) как теоретическую основу изучения LICS в различных странах. Исследования нацелены на выявление уникальных системных особенностей и прогрессивного опыта в целях развития политики в области промышленности, инноваций, международной конкурентоспособности, регионального развития, рынка труда и развития человеческого капитала. [http://www.saratov.gov.ru/news/events/detail.php?ID=19445]

Эти направления начали активно развиваться в последнее десятилетие и, ввиду отсутствия каких-либо новый идей по выходу из экономического кризиса, претендуют войти в арсенал "кризисной мысли" прогрессивной общественности.

Концепция технологических укладов является продолжением теории длинных волн Кондратьева. Известно, что Кондратьев, благодаря обработке экономических показателей наиболее развитых капиталистических стран (США, Великобритании, Франции и Германии) за продолжительный промежуток времени - с конца XVIII по 20-е года ХХ века, эмпирически установил, что есть короткие и длинные циклы капиталистического производства. За это время он обнаружил почти три полных длинных цикла средней продолжительностью в 55 лет каждый. Основной причиной таких циклов является необходимость обновления постоянного (основного) капитала - появление новых технологий, а так же отраслей. Руководствуясь этой моделью, он предсказал Великую депрессию 1929-1933 гг. Установив тенденции к сокращению циклов, он так же сделал долгосрочный прогноз до 2010 года, предсказав окончание пятого цикла в 2011-2013 гг. и наступление в связи с этим очередного экономического кризиса (как видно, погрешность небольшая).

Причину сокращения длинных волн официальная экономическая наука однозначно не установила (например, есть мнения, что увеличивается скорость обращения денег), но вряд ли мы сильно ошибемся, если укажем на развитие средств производства как на корень всех ускорений в обществе (в том числе и ускорения движения финансовых потоков).

Вслед за Кондратьевым теорию цикличности продолжил развивать австрийский экономист Шумпетер. Он, собственно, и ввел понятие инновации. Инновационный процесс - это создание новых технологий, задающих колебания всей мировой экономики. По его инновационной теории каждый цикл делился на две части: инновационную - создание и внедрение новых технологий, и имитационную - их распространение. В теории Кондратьева они соответствуют повышательным и понижательным стадиям цикла, однако, если сравнить графики циклов длинных и инновационных волн, то они не будут совпадать хронологически, а так сказать немного совмещены по фазе. Это, вероятно, связано с инерционностью общественно-экономических процессов. Особенно разбежность стала проявляться после второй волны - с 40-х гг. ХХ века. В связи со стихийным развитием производительных сил при капитализме, управление ими значительно затрудняется. Это проявляется так же в значительном отрыве финансового капитала от промышленного и отставании научных разработок от требования общественного производства.

Долгое время буржуазная наука отказывалась замечать работы Кондратьева и Шумпетера. Однако мировой кризис начала 70-х годов заставил экономистов обратиться к ним. Как бы ни хотела "рыночная мысль" не замечать объективные процессы развития рыночной экономики, в конце концов с ними приходится считаться. В дальнейшем, экономисты, работавшие в этом русле, не сделали особых открытий, лишь дополняли и разъясняли отдельные моменты.

Наиболее ярким шагом в этом направлении за последние 50 лет стало появление концепции технологических укладов в начале 90-х. Ее авторы, попробовав расширить инновационный подход, и по примеру "хозяйственного уклада" Ленина, ввел понятие технологического уклада (ТУ):

Технологический уклад - совокупность технологий, характерных для определенного уровня развития производства; в связи с научным и технико-технологическим прогрессом происходит переход от более низких укладов к более высоким, прогрессивным. Технологический уклад охватывает замкнутый воспроизводственный цикл от добычи природных ресурсов и профессиональной подготовки кадров до непроизводственного потребления. В рамках ТУ осуществляется замкнутый макропроизводственный цикл, включающий добычу и получение первичных ресурсов, все стадии их переработки и выпуск набора конечных продуктов, удовлетворяющих соответствующий тип общественного потребления.

Смена ТУ совпадает со сменой инновационных волн Шумпетера. Согласно этой концепции мы сейчас находимся на рубеже зарождения нового - шестого технологического уклада. Причиной существования предыдущих пяти ТУ он называет особенности, присущие производительным силам в разные эпохи капитализма. Ведущие отрасли и виды деятельности, благодаря которым капитал имеет максимальный рост - составляют ядро ТУ, а технологические нововведения благодаря которым возникло ядро, называются ключевыми факторами. Каждому укладу, присущие свои особенности социальной жизни общества, роль государства в управлении производством, страны-доминанты, их политика, перспективные научные направления и степень их значимости в производстве. Будущий ТУ зарождается в недрах текущего, и вступает в силу, когда последний исчерпывает свою возможность и теряет эффективность по увеличению нормы прибыли.

Дают такую периодизацию ТУ:

Первый ТУ. Период: 1770-1830 годы. Ядро: Текстильная промышленность, текстильное машиностроение, выплавка чугуна, обработка железа, строительство каналов, водяной двигатель. Ключевой фактор: Текстильные машины.

Второй ТУ. Период: 1830-1880 годы. Ядро: Паровой двигатель, железнодорожное строительство, транспорт, машино-, пароходостроение, угольная, станкоинструментальная промышленность черная металлургия. Ключевой фактор: Паровой двигатель, станки.

Третий ТУ. Период: 1880-1930 годы. Ядро: Электротехническое, тяжелое машиностроение, производство и прокат стали, линии электропередач, неорганическая химия. Ключевой фактор: Электродвигатель, сталь.

Четвертый ТУ. Период: 1930-1970 годы. Ядро: Автомобиле-, тракторостроение, цветная металлургия, производство товаров длительного пользования, синтетические материалы, органическая химия, производство и переработка нефти. Ключевой фактор: Двигатель внутреннего сгорания, нефтехимия.

Пятый ТУ. Период: 1970 - до 2010 годов. Ядро: Электронная промышленность, вычислительная, оптико-волоконная техника, программное обеспечение, телекоммуникации, роботостроение, производство и переработка газа, информационные услуги. Ключевой фактор: Микроэлектронные компоненты.

Соответственно сокращению кондратьевских циклов, сокращается и сроки технологических укладов. Как видно, эта концепция есть лишь иносказание кондратьевских волн и инновационной теории Шумпетера, частично дополненная понятием производительных сил.

Выше говорилось, что буржуазные ученые долгое время обходили стороной концепцию волн. Сейчас же концепция технологических укладов считается общепринятой, различные авторы могут только немного расходиться в сроках. По мере развития кризиса, становится ясно, что бессмысленно скрывать очевидное - существование периодических депрессий в капиталистической экономике. Единственно разумный способ для экономистов-рыночников - это обратить свои промахи в свои достоинства. Т.е. руководствуясь этими концепциями, пытаться выйти из кризиса не меняя капиталистического характера экономики. И это понятно, ведь гораздо труднее прийти к осознанию несостоятельности экономики, основанной на частной собственности с всеми вытекающими отсюда последствиями.

Какие же выходы предлагают сторонники концепции ТУ? Основная причина "межукладных" кризисов, считают они, в том, что общество запоздало реагирует на необходимость смены (обновления, усовершенствования) производительных сил (существующие общественные отношения производства мешают этому производству нормально развиваться). Страны, первые приспособившиеся к новым условиям, оказывались в будущем "на коне". При этом следует добавить, что обычно эти же страны успевают быстро приспособиться и к следующему ТУ, новички здесь появляются редко. Например, феномен СССР объясняется тем, что его индустриализация происходила как раз во время становления нового ТУ - в 30-е годы прошлого века, и это обстоятельство позволило сформировать его производительные силы соответственно новым требованиям мирового производства. Произойди индустриализация хотя бы на пять лет раньше или позже - неизвестно, кто бы выиграл во Второй мировой (Кстати, еще Кондратьев заметил, что глобальные социальные потрясения, вроде мировых войн, случаются на восходящей ветви цикла) и как бы сложилась наша история.

Отсюда и выход, предлагаемый сторонниками данной концепции: максимально сгладить переход от изживающего ТУ к будущему. Ключевым фактором следующего, шестого ТУ, экономисты видят: нанотехнологии, клеточные технологии и методы генной инженерии; возникновение альтернативной энергетики (водородная энергетика, использование энергии ветра, солнца) экономически приемлемых параметров. Следовательно, говорят экономисты, мы должны заранее развивать те отрасли, которые окажутся доминирующими при следующем ТУ, и делать для этого соответствующие приготовления.

Очевидно, что для становления нового технологического уклада требуются очень "наукоемкие вложения". Т. е. то, что экономика будет основана на знаниях, скорее всего правда. С одним небольшим замечанием: знания будут рассматриваться лишь с точки зрения их товарной ценности. Можно возразить, что уже давно так. Но, в шестом ТУ, знания будут играть еще большую роль. Увеличится роль науки в экономике, и эта роль будет состоять в том, что сама наука станет основной инновацией, т. е. тем катализатором, который может дать новый шанс капитализму с его неуклонной тенденцией к падению нормы прибыли. Например, такой ключевой фактор, как методы генной инженерии, нужны в основном для того, чтобы производить пищевые продукты с генно-модифицированными организмами. Эту пищу произвести значительно дешевле, а как известно, удешевление продуктов питания позволяет уменьшать заработную плату, что позволяет несколько повышать норму прибыли на фоне ее общего падения в глобальном масштабе. Кстати, предполагается, что одну из ведущих ролей будет занимать фармацевтический бизнес. Оно и неудивительно, если человечество перейдет на потребление генно-модифицированных продуктов.

Нанотехнологии придут на смену микротехнологиям. Поиск новых технических решений и создание новых изобретений, послужат не только уменьшению энергопотребления (Глазьев ожидает, что к 2030 году потребление энергии мировой экономикой уменьшится на 60%), но и развитию товарооборота, и, следовательно, потребления. Чаяния ученых, что общество шестого технологического уклада превратится из общества потребителей товаров в общество потребителей знаний и культуры, лишено поэтому всяких оснований. Это означает, что, во-первых, в структуре потребления доминирующее значение займут информационные, образовательные, медицинские услуги; во-вторых, продажа "культурного продукта" или знания при капитализме в конечном итоге осуществляется для усовершенствования товарного хозяйства. Ведь до сих пор рыночная экономика не смогла справиться с интеллектуальным правом, и целые государства, такие как наше, например, в сфере программного обеспечения, потребляют нелицензионный продукт. Это еще одно из свидетельств несостоятельности капитализма совладать с современным развитием.

Бесспорным есть то, что для становления нового ТУ существующего сейчас уровня развития науки не хватает. Ведь не обязательно, что переход к шестому ТУ осуществится стихийно, как в предыдущих случаях. Развитие капитализма углубляет противоречия в обществе, и это выражается буквально во всем. Затяжной кризис фундаментальной науки тоже можно отнести к его проявлениям. А ведь, кроме этого, для того, чтобы для следующего скачка привести в движение такую производительную силу как науку, нужно наличие огромных "интеллектуальных ресурсов". До сих пор наблюдается лишь углубление разделения труда, что приводит к деградации человека. На фоне духовного и культурного обнищания масс (как следствие переизбытка прибавочного продукта, как в странах золотого миллиарда, так и его недостатка - в остальных странах) закономерно ухудшается уровень образования. Притом ухудшается не относительно (если сравнивать с потребностями производства), а абсолютно. Каждое следующее поколение получает меньше знаний и способностей, чем предыдущее. Инновации в образовательной сфере, подобные болонскому процессу, только закрепляют и развивают эти тенденции. И, несмотря на всю мощь человеческой цивилизации, никто не может ничего изменить.

Инновации развиваются в период депрессий, во всяком случае, должны, в соответствии со схемой предыдущих укладов. Но для развития инноваций нужны инвестиции. Сейчас финансовый капитал стремится жить собственной жизнью, вопреки всем законам политэкономии. Наука, как известно - дело не прибыльное, во всяком случае, для частного капитала в обозримом им будущем. Капитал стремится туда, где он получит наибольшее возрастание. Положение усугубляется еще и тем, что каждый кризис перепроизводства начинается с финансового кризиса. А ведь в эти ответственные моменты общество, по-хорошему, должно все свои усилия обратить на обновление производительных сил. Но как это сделать, если "капиталом" распоряжается не общество, а отдельные его представители, преследующие свой частный интерес, если общество не владеет "своими силами"?

Естественно, честные ученые, экономисты, интеллектуалы, будут советовать усиливать роль государства, для того, чтобы государство сознательно, а значить планомерно, осуществило необходимые преобразования. И желательно, считают они, чтобы это было их национальное государство. Правда, эти честные ученые, зачастую бывая жертвами вышеупомянутого разделения труда, не понимают, что государство при капитализме есть лишь выразитель интереса капиталистов (впрочем, мировая эпопея со спасением банков, с планами Полсона для спасения доходов национальной буржуазии, весьма наглядно показывает классовую сущность государства).

Напрашивается неутешительный вывод: капитализм своими силами практически не способен перейти к следующему технологическому укладу. Состояние перманентного кризиса в таких условиях представляется наиболее вероятным будущем. Но, даже если человечество сумеет перейти к следующему ТУ, будет ли это выходом, развитием? Сулящая картина такого будущего ничуть не лучше того, что есть.

Меры, предлагаемые в рамках концепции технологических укладов, легко сообразуются с концепцией устойчивого развития. Возможно, что в скором будущем, произойдет их объединение. Но, как мы видим, наличие красивых и обнадеживающих слов, таких как "инновационная экономика", "экономика, основанная на знаниях" (knowedge-based есоnоmу), "интеллектуальное общество", совсем не означают научную организацию как экономики, так и общества. Наука, знания, культура, призваны стать товаром, не смотря на то, что это противоречит их сущности. Любая из попыток решить проблемы капитализма, не решая его основного противоречия - между трудом и капиталом, между общественным характером производства и частным характером присвоение, обречена на неудачу. И чем дольше будут перезревать производительные силы, тем губительнее окажется развязка.

Если говорить о реальных способах решения назревших противоречий, то их следует искать в рамках самой экономической науки. И без этого нам никак не обойтись без огромного опыта СССР и, если можно так выразиться, политэкономии социализма. Если же говорить о научно-обоснованной экономике, то это не должен быть уродливый суррогат новейших достижений науки с существующей системой глобального финансового мошенничества, именуемого современной цивилизованной экономикой. По форме такой подход может казаться новым и научным, а по сути он есть старый и ничуть не научный (ведь инновации как способ увеличение прибыли, по мнению тех же Шумпетера и Глазьева, существовали всегда при капитализме).

Раньше мы уже писали о научно-обоснованной экономике, особенно о работах кибернетиков В.М. Глушкова и С. Бира в этом направлении. Наука действительно должна помочь экономике, только не описанным выше образом - становясь товаром, а наоборот, помочь поскорее избавится от товарной формы производства. Это должно быть такое материальное производство, которое наилучшим образом обеспечивает производство главной производительной силы - человека. Никакие сверхновые экономические идеи, если они не решают основного противоречия существующей экономики, не могут претендовать на прогрессивность. Настоящие прогрессивные идеи - только такие идеи, которые помогут сознательно строить экономику, избавляя нас от свойственного капитализму хаоса развития в виде кондратьевских циклов, инновационных волн или технологических укладов.

2009-03-18
http://propaganda-journal.net/773.html

Комментарий. Концепция технологических укладов представляется мне неадекватной. Например, в описании укладов нет ничего про наиболее продвинутые отрасли - атомную и космическую. Про микроэлектронные компоненты авторы этой концепции упомянули, а про гораздо более фундамендальные прорывы в информационных технологиях - создание телеграфа и ЭВМ - нет. А уж называть "болонскую концепцию" инновацией - все равно, что называть инновацией перевозку рабов из Африки в Америку в трюмах кораблей предшественников нынешних буржуев. Впрочем, обо всем этом надо высказаться подробнее, что и сделаю позже. - А.И. Орлов

*   *   *   *   *   *   *

Это полный отказ от социализма

В 2005 году в двух номерах "ЭФГ" (NoNo. 41-42, 43) была опубликована обширная статья профессора Алексеева, посвященная фундаментальной и в высшей степени актуальной сегодня проблеме экономической теории - формам собственности на средства производства. Данная проблема даже выходит за рамки экономической теории. Как известно, материалистическое понимание истории означает рассмотрение исторического процесса в качестве последовательной смены форм собственности на средства производства. Поэтому отношения собственности являются предметом не только экономической науки, но и философии истории.

Алексеев начинает с того, что классики марксизма-ленинизма не раскрыли "ни внутренней структуры общественной собственности, ни механизма ее функционирования, ни форм и методов ее управления". И далее он пытается восполнить этот пробел. К чему же сводятся его оценки и предложения?

Во-первых, автор ставит вопрос о сущности общенародной собственности, которая господствовала в нашей стране еще в недавнем прошлом, и сравнивает ее с капиталистической собственностью. "Какие же новые качества, свойства и особенности раскрывала общественная собственность в советское время в непосредственном процессе производства по сравнению с прежней, капиталистической организацией производства?" - задает вопрос профессор. И дает на него категоричный и... совершенно неожиданный ответ: "Сразу скажем: никаких". Неожиданный, потому что выше он совершенно справедливо, на наш взгляд, отмечает, что советское государство было "пролетарским, рабоче-крестьянским, общенародным государством" и что "оно формировалось и управлялось на всех уровнях... в интересах самого народа". Но если бы общественная (государственная, общенародная) собственность ничем не отличалась от капиталистической, то проведенная в нашей стране приватизация не внесла бы никаких существенных изменений в жизнь общества. Но мы знаем, что это совершенно не так.

А какую же организацию производства предлагает профессор Алексеев?

Главное содержание его предложений сводится к превращению производственных предприятий в акционерные общества, каждое из которых в равных долях принадлежало бы государственному органу (1), трудовому коллективу трудящихся в лице его администрации (2), непосредственным производителям (3) и любым другим гражданам (4) - отсюда и название статьи: "Четырежды по 25". Социалистическое народное хозяйство, по мнению Алексеева, должно быть совокупностью таких самостоятельно действующих акционерных предприятий, самостоятельно вступающих друг с другом в рыночные отношения.

Для обоснования своего видения социалистического народного хозяйства автор приводит известные слова К. Маркса из 1-го тома "Капитала": "Централизация средств производства и обобществление труда достигает такого пункта, что они становятся несовместимыми с их капиталистической оболочкой. Она взрывается... Это отрицание отрицания. Оно восстанавливает не частную собственность, а индивидуальную собственность на основе... общего владения землей и произведенными самим трудом средствами производства" (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е, т. 23, с. 773). По мнению Алексеева, акционерные предприятия и представляют собой "индивидуальную собственность... на основе общего владения землей и произведенными самим трудом средствами производства". Думается, что оперирование цитатами не является достаточно плодотворным методом для решения такого важного вопроса, как проблемы собственности. Однако коль скоро автор решил использовать этот метод и сослался на приведенную выше цитату, то, по нашему мнению, ему не следовало бы скрывать от своих читателей, что он имел предшественника в лице... небезызвестного Евгения Дюринга. Последний, как известно, ссылаясь на ту же цитату, утверждал, что, согласно Марксу, будущее (социалистическое) общество будет иметь вид корпоративной собственности отдельных рабочих групп. Не следовало профессору Алексееву также скрывать от читателей и тот факт, что трактовка Дюринга получила жесткую оценку Ф. Энгельса. "Мы снова имеем здесь, - писал Энгельс, - дело с одним из столь обычных у г-на Дюринга "мерзких приемчиков" подтасовки... это такая же высосанная из пальца ложь, как и другая выдумка г-на Дюринга, будто общая собственность является у Маркса "собственностью одновременно и индивидуальной, и общественной" (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е, т. 20, с. 300).

Очень резкая, но, думается, справедливая характеристика высказывания Дюринга! Зачем потребовалось профессору Алексееву вытаскивать из нафталина дюринговское понимание Маркса и организации социалистической экономики?

А что представляет собой предложенная автором система, в основе которой лежит частная собственность на средства производства? Можно указать на два характеризующих ее признака.

Во-первых, потребности общества удовлетворяются через рынок. А это означает наличие свободного ценообразования. Как только увеличивается спрос на какой-то товар, так сразу повышается его цена. Повышение цен, с одной стороны, стимулирует увеличение объема производства данного товара, а с другой - снижение его потребления. Таким образом платежеспособный спрос на этот товар оказывается удовлетворенным. Это в свое время очень хорошо показал Альфред Маршалл (на этом построена его теория равновесной цены). Отсюда возникает представление, что рынок выявляет и удовлетворяет потребности человека гораздо лучше, чем любые плановые органы, и что рыночная экономика якобы имеет явные преимущества перед экономикой, основанной на государственной собственности. Однако сегодня граждане нашей страны на собственном опыте убедились, что это не так. Ведь рыночный механизм, как отмечалось, нацелен на удовлетворение не просто спроса, а лишь платежеспособного спроса. Поэтому рынок, как отмечают все авторы зарубежных (вовсе не марксистских!) учебников по экономике, приводит к тому, что "собаке богача могут давать то самое молоко, в котором нуждается мальчик из бедной семьи, чтобы избежать рахита" (П. Самуэльсон). В другом учебнике (Макконнелла и Брю) приводятся слова Б. Шоу о том, что страна, которая "тратит деньги на шампанское, когда она еще не обеспечила молоком своих детей, - это плохо управляемая, неразумная, суетная, глупая, невежественная страна...". Но это - органический порок рынка, т.е. системы общественных отношений, в основе которых лежит частная собственность на средства производства. Наличие указанного порока подтверждается не только теорией. Давно известно, что лучшим критерием истины является практика. В ущербности рыночной экономики наш народ убедился на собственном печальном опыте. Сколько наши экономисты-рыночники издевались над дефицитом колбасы "за два двадцать" в советское время! И сколько они разглагольствуют сегодня о том, как быстро с помощью рыночного механизма удалось наполнить прилавки колбасами самых различных сортов. Но при этом умалчивается, что в результате приватизации и перехода к рынку в нашей стране сократилось душевое потребление колбасы (так же как и мяса, молока, яиц и т.д.) на 30-50 процентов!

Б. Шоу также писал, что единственный способ, которым страна "может сделать себя богатой и процветающей, состоит в том, чтобы... обеспечивать свои потребности в порядке их важности и не допускать траты денег на прихоти и предметы роскоши, пока люди не будут обеспечены надлежащим образом предметами первой необходимости". Но выявлять потребности общества в тех или иных товарах и услугах, установить очередность удовлетворения этих потребностей "в порядке их важности" могут только государственные плановые органы. Рынок решить такую задачу не может, как и не может решить задачу равномерного, справедливого распределения доходов.

Во-вторых, предложенная Алексеевым система характеризуется отказом от принципа распределения по труду. Что такое дивиденды, выплачиваемые акционерам в модели профессора? Это доход на капитал. Если оставаться на позициях трудовой теории стоимости, то нельзя не признать, что доход, выплачиваемый владельцам капитала, лишает трудящихся какой-то части созданной ими стоимости. Это есть не что иное, как присвоение прибавочной стоимости, т.е. эксплуатация! И в этом случае ни о какой социальной справедливости не может быть и речи! А ведь социализм всегда рассматривался сторонниками этой идеи как ликвидация эксплуатации, как царство социальной справедливости!

 Для обоснования того, что акционерные общества являются лучшей формой организации социалистического производства, автор опять прибегает к цитированию К. Маркса и приводит следующий отрывок из 3-го тома Капитала: "Это - результат высшего развития капиталистического производства, необходимый переходный пункт к обратному превращению капитала в собственность производителей, но не в частную собственность производителей, а в собственность ассоциированных производителей, в непосредственную общественную собственность".

И на этом основании Алексеев делает вывод, что акционерная форма позволяет приобщить "к решению важнейших и принципиальных вопросов по их функционированию и развитию" тысячи и десятки тысяч непосредственных производителей и что в социалистическом обществе именно акционерные, а не государственные предприятия должны быть основой экономики. Но ведь у Маркса нигде никакого намека на использование акционерной формы в условиях социализма нет! Речь у него идет о совершенно другом - о том, что капиталистические акционерные предприятия являются переходной формой от капиталистического способа производства к ассоциированному, т.е. социалистическому (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е, т. 25, ч. 1, с. 484).

И опять цитирование не приводит автора к желаемому результату!

Если уж рассматривать акционерные общества в качестве эффективной формы организации производства, то следовало бы обратиться к изучению практического опыта функционирования АО, в которых акциями владеют сами работники. Известно, что такие АО получили распространение за рубежом на основе разработок американского экономиста и юриста Луиса Ортега Келсо. Но сегодня, может быть, еще более интересным является опыт работы действующих в нашей стране акционерных обществ работников - народных предприятий (АОР), созданных в соответствии с Законом от 21.07.98 г. В таких организациях непосредственным производителям принадлежит не 25 процентов акций (как предлагает Алексеев), а более 75 процентов. При этом ни один работник (акционер) не может владеть акциями, стоимость которых превышает 5 проц. уставного капитала (да и этот предел может быть уменьшен уставом АОР). Размер заработной платы генерального директора АОР не может более чем в 10 раз превышать средний размер оплаты труда одного работника. В связи с этим напомним, что еще Платон рассматривал равномерное распределение собственности в качестве признака социальной справедливости.

Заслуживают упоминания и другие отличительные особенности АОР - голосование по целому ряду вопросов по принципу: "один акционер - один голос" (независимо от того, сколько у него акций!), бесплатное наделение акциями работников предприятия и др.

Возвращаясь к поднятому профессором Алексеевым вопросу о том, кому должны принадлежать предприятия в социалистическом обществе, по нашему мнению, следовало бы прислушаться к мнению еще одного автора, который писал: "Величайшим искажением основных начал Советской власти и полным отказом от социализма является всякое прямое или косвенное узаконение собственности рабочих отдельной фабрики или отдельной профессии на их особое производство..." (В.И. Ленин, ПСС, т. 36, с. 481).

Феликс Ильич Биншток, кандидат экономических наук, доцент
"Экономическая и философская газета", 2006

*   *   *   *   *   *   *

Постиндустриальное общество как объект гипостазирования
(глава из книги)

С.Г. Кара-Мурза

Насчет "основного источника" - это наивная утопия, миф постиндустриализма. Бюро экономического анализа США регулярно публикует данные об "источниках хозяйственного развития". В 2004 г. корпоративная прибыль предприятий на территории США составила 1,037 трлн. долл., еще 316,4 млрд. поступило от иностранных филиалов и дочерних компаний. Прибыль от производства "постиндустриальных" товаров такова: "компьютеры и продукты электроники" принесли убыток в 4,9 млрд. долларов, "информация" дала прибыль 43,9 млрд. долл. "Основным источником" это никак не назовешь.

В 2006 г. общая прибыль выросла на 400 млрд. долл., прибыль от производства товаров выросла на 141 млрд. долларов, в том числе от производства компьютеров и информации - на 54 млрд. долл. Рынок "постиндустриальных" товаров очень невелик и, в общем, в экономическом смысле они убыточны - огромные капиталовложения в их производство приходится списывать.

Ценность постиндустриального производства - вовсе не прибыль, позволяющая увеличить "личное потребление". Это источник силы, дающий группе постиндустриальных стран возможность занять в мире привилегированное положение и получать от него большие выгоды. Высокоточное оружие позволяет получать от инвестиций в Ближний Восток 7 долларов прибыли на 1 доллар капиталовложений. Но для этого США и их союзникам пришлось во время войны в Ираке тратить более 1 млрд. долларов ежедневно. На эти 7 долларов и прирастает "личное потребление", и извлекаются они из "традиционного" индустриального производства - добычи нефти и руды, производства материальных благ, строительства.

Что же касается "личного потребления граждан" в постиндустриальных странах, которое В.Л. Иноземцев считает достоинством постиндустриального общества, то эта идея уже в 2000 году вызывала недоумение. Речь идет о феномене, который и на самом Западе рассматривается как социальная болезнь, угрожающая очень тяжелыми последствиями. К концу XX века норма накопления в США стала отрицательной - население тратило примерно на 1% больше, чем получало. Постиндустриальное общество стало жить в долг, что говорит даже о мировоззренческом сдвиге, "протестантская этика" отброшена полностью.

В.Л. Иноземцев просто восхищен этим достижением постиндустриализма: "Таким образом, в современных постиндустриальных обществах сформировался саморегулирующийся механизм, позволяющий осуществлять инвестиции, стимулирующие хозяйственное развитие, посредством максимизации личного потребления, всегда казавшегося антитезой накоплениям и инвестициям".

Это - типичное гипостазирование, да еще отягощенное аутистическим мышлением. Инвестиции посредством максимизации личного потребления! И вправду парадокс. Только почему автор называет этот механизм "саморегулирующимся"? Ведь кто-то должен отдавать долги. На деле тут работает не "саморегулирующийся механизм", а "невидимый кулак" ВВС США.

Кого нам предлагают как пример, чтобы много потреблять, не вкладывая денег в производство? США! Да как с них можно взять пример, США - явление уникальное. В 1991 г. федеральный долг США составил 3,6 трлн. долл., долги корпораций 2,2 трлн. долл., долг населения по потребительскому кредиту 4 трлн. долл. Средний долг потребителей достиг 94% их личных годовых доходов после вычета налогов. Попробовали бы русские занять у кого-нибудь такие деньги.

Если же взять все "развитые страны", то в 90-е годы стремительно рос объём банковских требований на погашение кредитов. В 1998 г. сумма невозвращенных кредитов достигла умопомрачительной величины - 11 трлн. долларов. В результате у всех "постиндустриальных" стран резко вырос внешний долг. Государство платило, чтобы не допустить краха финансовой системы. В 1998 г. иностранные долги составляли уже 23% федерального долга США, что составило 14% ВВП США. Маневрируя, финансовые власти США оттягивали и смягчали развязку, но все же кризис неизбежен. Что же хорошего видит В.Л. Иноземцев в этом потребительском буме в долг, где тут "самовозрастание интеллектуального капитала"?

Он противопоставляет постиндустриальной экономике индустриальную: "И наоборот, статистика развивающихся стран свидетельствует, что на старте XXI века индустриальная хозяйственная модель не имеет никаких источников финансирования собственного развития, кроме сокращения текущего потребления, уменьшающего возможности аккумулирования интеллектуального капитала".

В какой индустриальной стране он нашел "сокращение текущего потребления, уменьшающего возможности аккумулирования интеллектуального капитала"? Нельзя же такие вещи заявлять без всякого фактического подтверждения! Он приводит, как пример таких стран, Китай и Южную Корею. Так сообщите, какой мерой вы измерили интеллектуальное отставание этих стран или "сокращение текущего потребления". Ведь регулярно службы ООН и специальные международные организации публикуют сравнительные данные и по той, и по другой сфере. Какие, однако, странные заявления. Зачем создавать столь ложный образ индустриального хозяйства?

Согласно опубликованным данным, доля населения, живущего за чертой бедности, в Азии, Африке и Латинской Америке сократилась с 1960 года к середине 90-х годов в целом с 45-50% до 24-28%. В Индии этот показатель снизился с 56 до 35-40%, в Китае - с 33-39 до 8-12%, в Индонезии - с 58-60 до 15-17%, в Бразилии - с 48-52 до 17-19%. Это огромные, миллиардные массы населения, живущие в странах, находящихся на этапе индустриального развития. Как можно говорить о "сокращении текущего потребления" в свете этих данных?

Завершается статья гимном постиндустриальным странам (в духе "мышления страны Тлён"). Презрение автора к отсталым индустриальным нациям таково, что он противопоставляет их человечеству: "В том, что человечество не только осваивает информацию как неисчерпаемый ресурс для развития производства, но и превращает основные виды потребления, связанные с развитием личности, в средство возобновления и наращивания этого ресурса, мы видим залог бесконечного прогресса постиндустриального общества. Его бурный хозяйственный рост способен продолжаться десятилетиями в условиях не только низкой, но и отрицательной нормы накопления в ее традиционном понимании. В то время как индустриальные нации вынуждены идти по пути самоограничения в потреблении, постиндустриальные способны его максимизировать, достигая при этом гораздо более впечатляющих и масштабных результатов".

Экономика постиндустриального общества - огромная и еще малоизученная тема. Здесь мы не можем в нее углубляться. Однако в связи с тем, что технократическая утопия постиндустриализма овладела умами значительной части российской интеллектуальной элиты, следует хотя бы указать на предупреждения, которые были сделаны на Западе, чтобы остудить несбыточные ожидания, порожденные апологетикой "третьей волны" в 70-80-е годы ХХ века. Грёзы о том, что "кодифицированное теоретическое знание" обеспечит западному обществу "рост потребления без инвестиций в материальное производство", становились опасными для устойчивости общества, как всякие милленаристские ожидания чуда.

Прежде всего, уже первые попытки оценить вклад компьютерных информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) в ускорение движения знания (точнее, даже не знания, а информации) показали, что лимитирующим фактором в этом движении является не технология, а социокультурные условия. Это было охарактеризовано поговоркой: "Вы можете подвести лошадь к воде, но вы не можете заставить ее пить".

И потребности общества в информации, и готовность получать и использовать всё большие объемы знания - системы инерционные и сложные. Расширение технических возможностей - фактор благоприятный, но не достаточный. В ходе проводимых с конца 70-х годов в Японии исследований движения и потребления информации привели к таким оценкам: ежегодный прирост производства информации в Японии составлял примерно 10%, ежегодный прирост потребления информации составлял лишь 3%. У людей нет времени принимать, после некоторого порога, избыточную информацию.

Тем не менее, наличие большого запаса хорошо организованной и доступной информации повсеместно было признано потенциально важным фактором для развития большинства сфер общественной деятельности. Поэтому с конца 80-х годов в развитых промышленных странах стали делать крупные инвестиции в разработку, производство и широкое внедрение ИКТ. Примерно через 10 лет (срок, через который можно надежно оценить экономический эффект от инвестиций) были начаты исследования вклада ИКТ в рост производительности труда и прибыли.

Обобщая первые результаты американских работ, О. Григорьев и М. Хазин пишут в 2000 году: "До сих пор не произошло существенного воздействия нового информационного сектора на традиционный, в первую очередь промышленный, в смысле существенного увеличения эффективности последнего, роста в нем производительности труда и нормы прибыли". Если так, то вся статья В.Л. Иноземцева основана на ложных посылках, которые уже в момент ее публикации должны были быть поставлены под сомнение.

Подробный обзор проведенных в США исследований дан в книге А.Б. Кобякова и М.Л. Хазина. Авторы вводят понятие "новая экономика", чтобы учесть затраты и эффект работ по внедрению и использованию ИКТ во всех отраслях, которые по виду основной деятельности не включаются в число постиндустриальных. Они пишут: "Общие инвестиции в "новую экономику" к концу века составляли в США порядка 30% в долях ВВП, а ее продажи - на уровне 20% в долях ВВП. Уже в этой ситуации было совершенно непонятно, как можно было увеличить продажи "новой экономики" даже не в полтора раза, а на какие-нибудь 12-15% (в относительном масштабе, разумеется)! Ведь для этого надо было бы либо существенно увеличить расходы потребителей, как частных, так и корпоративных, либо вытеснить каких-либо традиционных производителей".

Анализ данных межотраслевого баланса США показал, что за 1987-1998 годы доля инвестиций в продукцию "новой экономики" увеличилась в 1,68 раза, с 15% до 25% от объема государственных и частных инвестиций в основной капитал. В это же время доля аналогичной продукции в ВВП, рассчитанном методом конечного использования, увеличилась незначительно, с 17% в 1987 году до 19% в 1998 году (то есть в 1,11 раза).

Иными словами, в США возник огромный разрыв в 10% ВВП между затратами и ожидаемой отдачей от ИКТ. Таким образом, от постиндустриальной экономики в абстрактной модели В.Л. Иноземцева можно было бы ожидать только "снижения личного потребления граждан".

Обсудим данные самого крупного и широкого исследования, опубликованного к тому моменту, - "Рост производительности труда в США в 1995-2000". Оно было проведено для американской аудиторско-консалтинговой компании комиссией экспертов, возглавляемой Нобелевским лауреатом Робертом Солоу (Массачусетский технологический институт).

Были изучены 59 главных отраслей в разных сферах бизнеса. Общий вывод сводится к следующему. Вопреки распространенному мнению, при расчетах роста производительности для каждой отрасли, выяснилось, что практически всё увеличение скорости роста сконцентрировано всего в шести отраслях: розничная торговля, оптовая торговля, торговля ценными бумагами, полупроводники, производство компьютеров, телекоммуникации (точнее, две из трех подотраслей телекоммуникационной отрасли - мобильная телефония и сетевая телефонная связь).

В остальных 53 отраслях экономики происходили небольшие увеличения и снижения роста производительности, в целом компенсирующие друг друга. Указанные шесть отраслей производят 31% ВВП и вносят 38% в совокупное увеличение насыщенности экономики информационными технологиями. 62% освоенных ИКТ пришлись на оставшиеся 53 отрасли, которые в совокупности не внесли практически никакого вклада в увеличение роста производительности. Для всех отраслей промышленности огромная часть сделанных в 1990-е годы инвестиций в ИКТ оказалась неэффективной.

Вторая задача исследования состояла в определении веса разных факторов в развитии шести отраслей-лидеров. Какую роль сыграли именно ИКТ? Ответы таковы. В розничной торговле рост производительности ускорился благодаря ряду нововведений, не сводимым к современным ИКТ: новой организации складской работы, электронному обмену данными, беспроводному сканированию штрих-кода и др. "Электронные" продажи через Интернет большой роли пока не сыграли. В 2000 году доля электронных продаж составила 0,9% от совокупного объема розничных продаж и была слишком низка, чтобы оказать серьезное влияние на общую производительность. В совокупности развитие торговли через Интернет внесло менее 0,01% в общеэкономическое увеличение роста производительности. В оптовой торговле положение было примерно таким же - улучшения были следствием целого комплекса нововведений.

Производительность труда в полупроводниковой отрасли увеличилась благодаря ускорению разработки и выпуска новых более быстродействующих процессоров. Это - традиционные НИОКР и производство новой техники, без принципиальных признаков нового уклада (постиндустриализма). В производстве компьютеров ускорение роста производительности в значительной степени обязано нововведениям за пределами самой отрасли (усовершенствованию микропроцессоров, появлению новых устройств типа CD ROM и DVD). Появление Интернета вызвало необыкновенный всплеск спроса на более мощные персональные компьютеры и оказало на этот рост косвенное стимулирующее воздействие. Единственной из шести быстро развивающихся отраслей, где Интернет существенно способствовал увеличению производительности, оказалась торговля ценными бумагами. К концу 1999 года уже около 40% розничных продаж ценных бумаг осуществлялось через Интернет.

Однако и в этой сфере применение ИКТ оказалось сопряжено с новыми проблемами, решить которые будет непросто. Эти технологии создали широкие возможности для "беловоротничковой" преступности. Банкротство корпорации Enron, хищение 5 млрд. долларов из банка "Сосьете Женераль", махинации с бухгалтерской документацией, уязвимость счетов перед атаками хакеров и другие признаки показывают, что колоссальные затраты на внедрение информационных технологий не привели к соответствующему увеличению экономической эффективности.

Немаловажен для нашей темы и другой важный вывод этого и аналогичных исследований: позитивный эффект от применения ИКТ увеличивается по мере повышения уровня индустриального развития страны, причем увеличивается нелинейно. Таким образом, индустриализация ("догоняющее" развитие, в терминах В.Л. Иноземцева) - необходимое условие для того, чтобы национальная экономика могла с успехом воспользоваться средствами постиндустриального уклада. В "развивающихся странах" внедрение ИКТ оказывается убыточным.

Все это нисколько не снимает с национальной повестки дня России задачу развития и освоения современных информационных технологий и строительства адекватного им "общества знания". Как было сказано выше, обладание такими технологиями и принадлежность к группе стран с развитой социодинамикой знания - условие для самого существования независимой страны в мире, входящем в полосу настабильности и трансформации.

http://www.kara-murza.ru

*   *   *   *   *   *   *

Дума ударила по бедности потребительской корзиной

Депутаты одобрили новую потребительскую корзину, которая поможет властям получить "красивую" статистику роста уровня жизни россиян

В среду Дума утвердила во втором чтении новую структуру потребительской корзины, которую отныне решено утверждать не реже чем раз в пять лет. "Корзинка" незначительно потяжелела по сравнению с ныне действующей. Изменилась по большому счету только калорийность пищевого набора: теперь россиянам предлагают есть больше мяса, рыбы и фруктов и урезать потребление хлеба, макарон и картофеля. По предварительным подсчетам, она подорожает всего на 84 руб., или на 3,3%. Увы, дело вовсе не в том, что представленные в корзине товары так медленно дорожают. Объем корзины используется как отправная точка для расчета прожиточного минимума и в конечном счете уровня жизни. Нетрудно догадаться, что при искусственно дешевой корзине даже не самые щедрые индексации зарплат и пособий способны уничтожить бедность - правда, только на бумаге.

Срок действия нынешней потребкорзины, утвержденной в 1990-х гг., истек уже в конце 2004 г. Все бы ничего - жили же целый год без новой корзины. Да только на основании минимальных норм потребления рассчитывается прожиточный минимум, который не только оценивает уровень жизни россиян, но и необходим для определения размера социальных пособий. Последний раз прожиточный минимум правительство утверждало в четвертом квартале 2004 г. Тогда его величина в расчете на душу населения составила 2 тыс. 451 руб., для трудоспособного населения - 2 тыс. 690 руб., для пенсионеров - 1 тыс. 849 руб. и для детей - 2 тыс. 394 руб. По подсчетам депутатов, если бы закон о потребительской корзине был принят своевременно, то величина минимума за этот год увеличилась бы на 300 руб. в среднем на душу населения и на 450 руб. - для детей.

Правительство, которое почти целый прошлый год трудилось над новой корзиной, мало что изменило в ее структуре. Правительственная "корзинка" подорожала в среднем лишь на 84 руб., или на 3,3%, в том числе для трудоспособного населения - на 72 руб. (2,7%), для пенсионеров - на 100 руб. (4,8%), для детей - на 117 руб. (4,4%). Улучшения удалось добиться в основном за счет изменения продуктовой составляющей. Картофельно-хлебную диету рекомендовано разбавить дополнительным количеством белковой пищи и чуть большими порциями фруктов и овощей. Например, нормы потребления мяса увеличены на 22%. Правда, достижение скромное: даже увеличенная норма - 37 кг в год - намного меньше рекомендаций специалистов НИИ питания РАМН, которые советуют потреблять 50-60 кг. Овощи из корзины "тянут" на 97 кг в год, но большая часть - это капуста (40 кг) и столовые корнеплоды вроде свеклы или моркови (40 кг), а вот огурцов и помидоров всего 2 кг. Предлагается также "подналечь" на молочные продукты (238 кг) и яйца (20 штук).

Перечень непродовольственных товаров и сроки их службы авторы решили вообще не менять. Гардероб верхней одежды, по их мнению, должен содержать пальто, плащ и куртку, и его смело можно не обновлять семь с лишним лет. Каждому полагается всего 6 пар обуви, срок износа которой, без скидок на совесть производителей, должен составлять три года. Нижнее белье, по мнению авторов, может выглядеть как новое в течение 2,4 года. Женщинам надлежит прекратить работать на колготки, если они желают уложиться в минимум - 7 пар, по мнению разработчиков, вполне хватает на год. Услуги почти в нетронутом виде также перекочевали из старой корзины - авторы отдельной строкой прописали лишь услуги культуры: 5% от общей стоимости услуг. В месяц получается целых 45 руб.: живите как люди - ходите в театры, библиотеки и ни в чем себе не отказывайте.

Впрочем, депутаты проявили все же заботу о российских гражданах, прежде всего о стариках и детях. Во-первых, они увеличили расходы для этих категорий на товары первой необходимости и лекарства: для пенсионеров с 10 до 15% от общих затрат на непродовольственные товары, а для детей - с 10 до 12%. Для пенсионеров станет доступным общественный транспорт - в год они могут совершить 150 поездок (ранее их вовсе не было). По мнению депутатов, больше старикам и не требуется. "Это цифра реальная, - заверила депутатов член комитета по труду и социальной политике Вера Оськина. - Она подкреплена расчетами и статистическими исследованиями, которые проводили Минздравсоцразвития и Минтранспорт".

Кроме того, россияне смогут и дальше продолжать ходить в парикмахерскую, париться в бане - депутаты не стали сокращать расходы на сферу услуг до 10%, как предлагало правительство, оставив прежние 15% от общей стоимости. "В перерасчете на деньги это получается 80 руб. [в месяц] - непонятно, как в эту сумму можно уложиться, - возмущается независимый депутат Сергей Попов. - Я предложил единороссам ради эксперимента попробовать обойтись указанной суммой, на что они мне возразили, что пятью хлебами всех не накормишь. И получается, что потребкорзина в стране, которая председательствует в данный момент в "большой восьмерке", меньше, чем гуманитарная помощь, оказываемая ООН Сомали".

Когда законопроект принимался в первом чтении, гневу депутатов не было предела. Однако ко второму чтению пыл народных избранников иссяк, и правка в закон о потребительской корзине была внесена минимальная. В чем причина такой резкой смены настроений? Возможно, в дело вступила "магия цифр", которой зачастую увлекаются российские власти. Известно, что руководство страны поставило политическую задачу борьбы с бедностью. Согласно президентским ориентирам, к 2008 г. численность тех, кто едва сводит концы с концами, не должен превысить 10-12% от общего числа населения. Между тем объем потребительской корзины играет не последнюю роль в расчете этих показателей.

Как пояснила RBC daily заместитель руководителя центра проблем доходов и социальной защиты населения Всероссийского центра уровня жизни Алевтина Гулюгина, для оценки уровня жизни используется такая величина, как покупательная способность граждан. "Она рассчитывается как соотношение средних доходов граждан к величине прожиточного минимума, - сказала г-жа Гулюгина. - Согласно законам арифметики, чтобы гражданин больше смог купить, его доходы должны постоянно множиться при незначительном изменении прожиточного минимума". Очевидно, что искомых значений покупательной способности (читай - уровня жизни) можно добиться двумя способами: или быстро повышая доходы, или сдерживая рост прожиточного минимума. При нынешних ценах на нефть правительство легко индексирует зарплаты и пенсии. Но, судя по всему, власти решили подстраховаться. С одной стороны, возможности по индексации не безграничны. С другой - если бы депутаты сделали "корзинку" более реалистичной, то в этом случае неизбежно пришлось бы поднять "черту бедности", за которой рисковала бы скрыться немалая часть населения.

Людмила Новикова
RBC daily, Отдел общества, 26.02.20
*   *   *   *   *   *   *

На сайте "Высокие статистические технологии", расположенном по адресу http://orlovs.pp.ru, представлены:

На сайте работает форум, в котором вы можете задать вопросы профессору А.И.Орлову и получить на них ответ.

Заходите - вас будут рады видеть!

*   *   *   *   *   *   *

Программа "Диссер" - дополнение для Microsoft Word, предназначенное для создания и работы со списками литературы. В диссертациях, научных статьях, рефератах требуется приводить список использованной литературы, вставляя в текст диссертации ссылки на его позиции. При большом размере списка отслеживать соответствия порядковых номеров публикаций в списке и чисел в ссылках в тексте диссертации становится крайне сложно, особенно при изменении порядка следования ссылок в списке. Эта программа добавляет в Word новую функцию - создание и редактирование списка литературы, позволяя исправлять численные ссылки в тексте одним нажатием кнопки. "Диссер" можно загрузить с сайта http://kankowski.narod.ru.

Удачи вам и счастья!
В избранное