Вот и панашлось время дорассказать как посчастливилось встретить одного дедульку где-то в 1994 г. Словоохотливый, простецкий, маленького роста. Работал токарем всю жизнь и не так давно вышел на пенсию. Курил, оказывается, безбожно и всю сознательную жизнь, но в одночасье бросил.
В токарном цехе, когда ещё был развитой социализм в СССР, стояли рядами станки 1930-х годов выпуска и успешно работали. И тот самый дедунька работал там, а ростом был полтора метра с кепкой и его не было видно из-за станка, хоть и была сколочена деревянная решетка, на которой он стоял у сего станка и трудился на благо СССР. Токарем он был отменным и нередко его искали, но так как росточком мал, его от входа и не было видно. Зато старожилы знали, что если из-за стоянка идёт дым, значит он на месте. Ведь курить он начал с малолетства и на работу шёл с авоськой папирос Беломор-Канал и как заканчивалась одна, так он сразу прикуривал новую и так шла работа до обеда. Он не курил только когда спал, мылся и кушал. После трудового обеда все повторялось. А после смены он сам выносил ведро с окурками и шёл домой (с папироской в зубах, конечно).
Вот так, в один из дней после обеда, когда народ садится на улице покурить и по судачить, случился разговор о курятине. Не, не той, а в смысле злой привычке курить. И никак нельзя было обойти этот вопрос, не приведя в пример нашего дедуньку. Мол горбатого только могила... Ну и нашёлся чел, который громогласно заявил, что поставит ящик водки, если он бросит курить. Никто и ухом не повёл на сие высказывание, зная, что можно и ящик коньяка поставить, а это ВСЯ месячная зарплата.
И тут, . . дедунька, докуривая очередную папироску, кладёт пачку Беломора на стол, гасит о край столика чинарик и говорит: "А чего это вы за меня все решаете? "
Кидает бычок в ведро и, в наступившем тишине, обращаясь к оратор изрекает: "С тебя ящик водки! "
Сначала никто не понял, а потом все дружно оценили его шутку и начали дико ржать... Ржали минут пять, пока шли в цех и ещё минуту когда он запускал станок. Потом стали переглядываться и подходить к нему лично, чтобы увидеть или не увидеть дымящейся папироски. . Так прошёл остаток рабочего дня в ожидании, когда же он закурит, но увы тщетно. Все сначала были в тревоге, потом в лёгком волнения, сменяющемся восхищением к концу недели. И только один человек был хмур. Нет, не хмур, а МРАЧЕН. Ведь придётся ставить ЯЩИК ВОДКИ... .
Нужно отдать должное не только дедуньке, который вот так в 5 минут бросил то, без чего нельзя было его представить. Мы говорим Беломор, подразумеваем Дедулю. Мы говорим Дедуня, подразумеваем Беломор. Должное отдали и тому, кто все таки после получки поставил ящик водки.
На мой вопрос, а как перенёс тяготы отсутствия никотина, уши в трубочку не сворачивались?
Нет, - говорит. Тянуло только после водочки, да в компании с курящими. Сказал же, что последнюю выкурил - все, слово держать нужно.
Для меня он долго был примером человека-слова.